Автор – Кинеретта
Тема – память, избранное.

Малышка

***
Красная дракона дремала в пещере воинов. Звёздное небо сверкало россыпью бриллиантов где-то в бархатном, летнем небе, далеко, недоступно…

Прошлое вновь сковало её в холодных, цепких объятьях кошмаров. Видения, призраки кружили в её голове, беспокоя, вызывая боль воспоминаний. Её сын, наследник, её малыш – беспомощный и такой красивый, ждущий её возвращения в их тайном, далёком логове в горах… Голодный малыш с серебристой, как горные вершины, чешуёй и огромными, доверчивыми синими глазами, который всегда встречал её радостным урчанием и, несмотря на голод, прежде всего забирался ей на шею, лизал её уши горячим языком… Он так скучал, когда она летала в поисках добычи для него. И так радовался – искренне, чисто – когда его мама возвращалась!
А она… Она стремилась поскорее найти ему пищу, поскорее вернуться.
Сон жёг её разум, заставляя летать по кругу, словно проклятие…
… Камни. Огромные глыбы, кулаком смявшие их дом. Северный ветер, сухие безумные глаза потерявшей себя драконы, рвущей, терзающей холодную плоть горного барана – такой ценной добычи … Уже не нужной её малышу…
Долгий, долгий полет, когда не видно ни неба, ни звезд, ни облаков – когда перед взором лишь огромные синие, радостные глаза малыша, не дождавшегося её…

Стон сквозь клыки, разбудивший Кинеретту, оказался её собственным. Дракона оглянулась – воины клана мирно спали в своих гнёздах. Дремал белогривый Раду, чье ледяное дыхание серебром покрывало камни пещеры. Спала мирно, тихо провидица Аррахана – кто знает, по каким тропинкам будущего или прошлого бродит её ясный разум? Сладко посапывал рыжий Гандимед… Едва различимые, и такие знакомые, многочисленные силуэты воинов клана Тьмы лишь слегка угадывались во мраке. Покой и тишина царствовали в пещере.

Осторожно, стараясь не разбудить собратьев, Кинеретта выскользнула из пещеры. Небо, звёздное небо – ей так хотелось увидеть его… Её лекарства – небо да бой…

***
Спустившись к подножию вулкана, красная дракона побрела к невидимому в ночной тьме ручью. В ледяной, звенящей воде отражались звёзды, казалось, глотни – и попробуешь ночь на вкус. Вдоволь напившись и немного придя в себя после кошмара, Кинеретта собралась было вернуться в пещеру, когда вдруг в кустах что-то зашуршало. Насторожившись, дракона приготовила заклятье «Шар смерти», готовый сорваться с кончиков её когтей. Мало ли что бродит здесь, хотя..  Так близко к пещерам драконов вряд ли подберётся опасный хищник.  Втянув носом свежий ночной воздух, Кинеретта разочарованно покачала головой.
- Выползай, – сказала красная дракона тихо, но уверенно.
Кусты вновь зашуршали, и из них, опасливо и немного виновато опустив головку, выбралась драконочка. Золотая чешуя малышки отливала в звёздном свете расплавленным серебром, излучающие раскаяние – и лишь маленькую, предательскую хитринку – зелёные глаза потупились.
- Простите, Воительница, я…я заблудилась… Я только хотела попить воды, а потом…
-…решила немного поискать приключений на свой хвост, так?  - закончила за неё Кинеретта, - Довольно темно для прогулок.
- Я…я больше не буду… - забормотала драконочка. Затем хитринка в глазах всё-таки победила, и малышка с несвойственной её возрасту наглостью спросила – а вы здесь что делаете? Ведь все спят…
- Иногда не хочется спать, – ответила красная, - Впрочем, неважно. Тебе нужно вернуться к своим, иначе тебя накажут. Ты ведь знаешь, по ночам детёнышам запрещено покидать свою пещеру. И куда только воспитатели смотрят…
- Мимо! – уже с неприкрытой самоуверенностью заявила драконочка.
- Тебе нужно вернуться, немедленно, - повторила Кинеретта.
- Сейчас? Ну может, ещё немножко, ну пожалуйста! Ну что со мной здесь случится?  Я только ещё чуть-чуть поиграю – и вернусь! – заканючила драконочка, - Смотрите, я ведь просто тренируюсь здесь, потому что мне никто не мешает!
- Для тренировок есть день. – Кинеретта была неумолима, - Сама вернёшься, или мне тебя проводить? Чтобы не заблудилась вновь?
- Хорошо, я вернусь, - смирённо проурчала малышка, блеснув всё такими же хитрыми глазками.
- Пожалуй, всё же провожу тебя…

До пещер детёнышей добирались молча. Драконочка, грустно опустив голову, еле перебирала лапами, на её мордочке было написано напряженное размышление. Почти у самого входа золотая вдруг тихонько сказала:
- Я должна найти своего отца, понимаешь? Я не верю, что он бросил клан…
Кинеретта бросила на неё быстрый взгляд:
- Кто твой отец?
- Его зовут Баррохк.
«Звали» - чуть было не ляпнула Кинеретта. Могучий золотой весельчак погиб около месяца тому назад у Границы, в одной из ожесточенных схваток с Одиночками, унеся с собой в небо достаточно врагов. Сказать девочке, что Баррохк, её отец, предал клан – немыслимо…
- Кто сказал тебе об отце?
- Н-наставник…
Остановившись у входа в пещеру, Кинеретта внимательно посмотрела на драконочку.
- Иди спать. Даю слово, завтра ты получишь информацию о своём отце.
Золотая недоверчиво посмотрела на неё:
- Вы что-то знаете, но хотите это скрыть?
- Знаю, - грустно усмехнулась дракона, - Но не я тебе расскажу о Баррохке. Иди.

***
Свежий утренний ветер гнал по небу стада белоснежных облаков, на востоке, предвещая летний ливень, собиралась тяжёлая сизая завеса туч. Пахло пылью и грозой.
Красная дракона молча смотрела на небольшого бежевого дракона с рыжей гривой, заплетённой в странные косички. Тот нервно стучал хвостом по земле, словно придавая весомость своим словам, однако не поднимал глаз:
- Поймите, Воительница, я лишь хотел, чтобы малышка не тосковала о своём отце! Повторяю, я был вынужден солгать ей, иначе его гибель сломала бы её неокрепшую душу!
Кинеретта молчала, её укоризненный взгляд выводил наставника из себя.
- Конечно, со временем мы бы всё ей рассказали, и она бы нас поняла! Она бы…
- Она не желает считать Баррохка предателем. – холодный голос прервал словоизлияния бежевого дракона. – И ты поможешь ей в этом. Ты немедленно найдёшь её и скажешь ей правду.
- Нет! – хвост дракона нервно метнулся.
- Да. Иначе о твоей клевете на Баррохка узнают его друзья, а их немало. Ты вляпался, Наставник. И единственно, почему ты ещё жив – твои слова нужны его дочери. Ты ей задолжал правду. Верни долг немедленно, тогда, возможно, тебя пощадят.
Отвернувшись от оторопевшего дракона, Кинеретта пошла прочь.
В пыль упали первые тяжёлые, холодные капли дождя. Приближалась гроза…

Автор – Кинеретта
Тема – память, избранное.

У истока силы

- Давай, попробуй ещё раз!
Холодный ветер мешал сосредоточиться, норовил сбросить со скалы вниз, туда, где тёмные деревья с корявыми ветками, больно бьющими по носу и рвущими перепонки крыльев. Маленькая красная дракона обиженно рыкнула вредному ветру в лицо и жалобно посмотрела на маму, такую большую и сильную, как скала…
- Я устала, хочу домой и кушать! Мама, полетим домой, пожалуйста!
- Нет, - рокочущий голос взрослой красной драконы был непреклонен, - Ещё раз!
Вздохнув, Кина сосредоточилась на покрытом инеем камушке у своих передних лап. Ну как его согреть? Он же неживой, ему не холодно! Кина уже умела чувствовать тепло живых существ – пушистиков с большими ушами, которые жили у подножья горы, и больших пернатых, летающих над скалами. Но ведь это камень!
Драконочка вновь посмотрела на маму:
- Не могу, у меня не получается! Ну давай вернёмся, пожалуйста! У меня уже крылья замёрзли…
Тихое, но презрительное рычание было ей ответом.

… Ветер гнал тяжелые снежные облака, сбивал с них мелкую ледяную крупу. Серое небо неприветливо нависало над двумя драконами, холод выстужал тела, морозными иголочками пробираясь сквозь алую чешую. Внизу, в долине, клубился сумрак, лишь здесь, на скалах, было ещё светло. Кинеретта старалась, пытаясь дать частичку тепла глупому булыжнику и чувствуя себя не менее глупой. Злость нарастала в ней – злость на себя, на холод, колющий её тело, на маму, изваянием застывшую рядом. Ну почему, почему она не хочет ей помочь? Почему не подскажет, как нужно сделать? Ведь она видит, как её дочь старается… Ну не получается – и что?
- Мама, я не могу! Я никогда не смогу! Я сама уже замёрзла! – голосок красной драконочки звенел от обиды, на маленькие пики на спине уже налип снег, хвост зарылся в сугроб и подрагивал от холода.
Мама молча шевельнула огромной шипастой головой, стряхивая снег, её небесно-голубые глаза сузились:
- Сделай это, и мы вернёмся. Мне тоже холодно, доченька. Но я потерплю.
«Она потерпит. Ради чего? Из-за меня? Ну почему? Это ведь несправедливо, из-за какого-то заклятья так мучиться! Нет, я должна, я обязана!» - пронеслось в головке у Кинеретты, -  «Мама из-за меня тут мёрзнет, а я, как дурочка, не могу победить какой-то камушек! Нет, ну ты у меня сейчас получишь!»
Ярость в крови росла, подобно лавине, сжигая в её душе последние преграды неуверенности и опаски. Взгляд сияющих изумрудным огнём глаз – и мир вокруг Кинеретты словно крутанулся, потемнел, расцвёл разноцветными потоками магической силы – бери, направляй! Красная драконочка мысленно потянулась к этим разноцветным ниточкам, притянула горячую, огненную, намотала её клубком и – бросила в своего врага, в этот холодный камень…

Два красных дракона – большой и маленький – возвращались домой, пронизывая белесую снежную мглу. Мерные взмахи крыльев. Во взгляде одного из них, крупного – гордость за дочь, в глазах другого – искренняя радость и довольство собой. Они возвращались – к теплу и безопасности родного логова.
А на одинокой скале, в снегу, дымились осколки взорвавшегося изнутри камня…