Агат плыл на волнах наслаждения - рядом была его любимая, его губы касались её, нежно лаская их, язык проникал внутрь, стремясь доставить как можно больше удовольствия Ори, показать всё, что ощущает дракон. Не было и не могло быть ничего, что было бы важнее этой драконицы, этого комочка жизни, что сейчас был одним целым с Агатом, важнее её тепла, важнее её глаз, её сердца, её любви. Лапы тёмно-синего бережно обняли любимую, чуть коснувшись её щеки.
Все звуки уже давно смолкли для Агата, выделялось лишь сердце Орихиме, его биение, так близко с сердцами самого Агата. Нащупав хвостик подруги своим, тёмно-синий ласково провёл вдоль него к бедру, плавно переходя на позвоночник.
Мысли уже привыкли не беспокоить дракона в такие моменты, понимая, что они ничто, против его чувств, что то разгорались, словно буря, мотая остатки сознания посреди безграничного океана, среди вспыхивающих молний страсти, то спокойно и ласково текли, освещая разум нежностью и заботой, служившими здесь солнцем. Лишь одно роднило эти два состояния, как и множество других, что пока оставались в тени - все они были обращены к белой драконице, к самому дорогому для Агата, к самому близкому ему.